Фурия Курсора - Страница 26

Леди Аквитэйн изумленно смотрела на Исану, выражение ее лица сложно было описать.

Исана не позволила своему взгляду ускользнуть от глаз Инвидии.

– Это к слову о том, что не все члены Лиги столь же проницательны, как я.

Лицо Леди Аквитэйн оставалось бесстрастным.

– Могу ли я в дальнейшем рассчитывать на вашу поддержку и конфиденциальность?

– Да. Как я и обещала, – сказала Исана. Она откинулась на спинку своего сидения и снова закрыла глаза. – При всём желании я не смогу помешать вашим интригам. Если на пути к этому будет совершено что-то хорошее, то почему бы не попытаться.

– Замечательно, – сказала Леди Аквитэйн. – И полезно для вас.

Она замолкла на мгновение, и Исана внезапно ощутила всю тяжесть пристального внимания Верховной Леди.

– Едва ли рядовой обыватель может видеть ситуацию такой, какая она есть на самом деле, Исана. Это заставляет меня задаться вопросом: где вы могли приобрести необходимую для такого уровня политики проницательность? Должно быть, вам в этом кто-то помог.

– Я много читала, – ответила она с усталостью в голосе, не нуждавшейся в фальсификации. – Не более того.

Благодаря годам практики и опыта Исана могла уберечь лицо от проявления любых эмоций. Но, просыпаясь по утрам, было почти физически больно удерживать свою руку от прикосновения к контуру кольца, висевшего над ее сердцем.

Последовала еще одна минута в тишине, и Леди Аквитэйн произнесла:

– В таком случае я должна восхититься вашей эрудированностью.

Внимание Высшей Леди ослабло, и Исана едва удержалась от того, чтобы издать вздох облегчения. Лгать Леди Аквитейн, чьи способности в заклинательстве воды, а значит и в распознавании обмана и лицемерия, сильнее, чем у самой Исаны, было весьма опасным занятием.

Эта женщина была способна на пытки и убийства, даже если предпочитала менее суровые методы. Исана не рассчитывала на то, что эти предпочтения стали результатом этических убеждений, а не холодной логики и личных интересов. Если это было необходимо, Леди Аквитейн могла убить Исану, глазом не моргнув.

Если бы этому суждено было случиться – Исана умерла бы, не вымолвив ни слова.

Потому что есть тайны, которые должны оставаться тайнами.

Любой ценой.

Глава 6

Жизнь легионера, даже если этот легионер был офицером, по мнению Тави, была излишне романтизирована.

К тому времени, как закончилась его первая неделя в лагере Первого Алеранского, Тави пришел к заключению, что все хваленое великолепие и престиж офицерского корпуса – не более чем уловка государства, имеющая целью превратить здоровые амбиции в безумие с пеной у рта.

Которое удваивалось из-за высокой репутации Курсоров, благодаря которой он и получил приказ отправиться в этот Легион, вороны его забери.

Тави считал себя решительным, стойким, умным агентом Короны, особенно после испытаний, с которыми он столкнулся в Академии, где его время и сосредоточенность всегда были востребованы.

Там он едва находил пару-тройку часов в день, чтобы поспать, а постоянная беготня по этой чудовищно садистской лестнице испытывала его на прочность как духовно, так и физически. Бывали дни, когда он срывался на крик отчаяния, просто чтобы выпустить пар.

Жизнь в Легионе была еще хуже.

Тави старался не уделять подобным циничным мыслям слишком много внимания, но, находясь в светлом деревянном здании склада, слушая второй "припев" еще одной напыщенной речи Трибуна Грахуса, ответ на которую не был ожидаем или хотя бы позволен, было сложно избавиться от неприятного ощущения, производимого сложившейся ситуацией.

– Ты хоть представляешь что за бардак ты здесь устроил? – вопрошал Грахус. Мускулистый мужчина стучал двумя пальцами по второй ладони каждые несколько слогов, затем с обвинением направлял их в сторону Тави в конце каждого предложения.

– Мера муки, рассчитанная на каждого Легионера, – это точная величина, Подтрибун, а не объект произвольных корректировок, осуществляемых юнцами на стадии начала их службы.

Последовала пауза, в течение которой Грахус набирал воздух для следующей тирады, а Тави успевал вставить "Да, сэр". Он изучил ритм речей Грахуса уже к концу второго дня.

– Вот почему мы, прежде всего, должны использовать стандартизированные маркированные мерные чаши.

– Да, сэр.

– Своими дурацкими заменами ты испортил мне всю статистику, на приведение учета в порядок понадобится больше месяца, Подтрибун. Я имею полное право выпороть тебя за этот проступок. Я могу обвинить тебя в растрате бюджетных средств.

– Да, сэр, – в очередной раз повторил Тави.

Глаза Грахуса уже и так были сужены. Сейчас же они превратились в щелочки.

– Мне, похоже, послышалось неповиновение в твоем голосе, Подтрибун?

– Сэр, нет, сэр, – возразил Тави – только несогласие.

Взгляд Трибуна потемнел, – Говори.

Тави начал говорить спокойным тоном.

– Большинство ветеранов жаловались своим центурионам, что они получают меньше меры хлеба на обеды. Когда обращения стали постоянными, центурионы переадресовали эту жалобу Первому Копью. Он вмешался. По стандартной процедуре Первое Копье обратился к Подтрибуну Снабжения. Я был первым, кто ему попался.

Грахус покачал головой.

– У тебя есть мысли по этому поводу?

– Да, сэр. Я изучил ситуацию, и судя по всему, какая-то часть муки теряется на пути между складом и столовой. – Тави остановился на мгновение и сказал.- Я начал с проверки точности мерных чаш. Сэр.

Лицо Грахуса покраснело от злости.

Хотя чаши выглядят как стандартные, это на самом деле подделка, сэр. Фактически в них входит девять десятых от того, сколько должно быть. Я попросил одного из кузнецов изготовить несколько чаш нужного размера, сэр, пока мы не сможем заменить их стандартными.